Продолжая тему истоков манги в древнем японском искусстве, мы более подробно рассмотрим самые известные свитки эмакимоно, обратимся к принципам монтажа и наблюдениям Сергея Эйзенштейна, а также увидим первые намётки словесных пузырей и поразительную передачу движения в рисованных историях эпохи Хэйан.

История манги насчитывает целое тысячелетие. Во многих произведениях японского искусства (настенные росписи, карикатуры и пр.), начиная с VII века, можно обнаружить отдельные элементы и художественные приёмы, которые продолжают использоваться в работах современных мангак ^[1]. Формирование в Японии уникальной традиции «рассказа в картинках» обусловлено тем, что иероглифическая письменность всегда была тесно связано с пиктограммой.

Сложная система японского языка обладает и другим аспектом. Режиссёр Сергей Эйзенштейн отмечал, что изучение японской иероглифики помогло ему лучше понять принципы монтажа ^[2].

Для выражения какого-либо понятия в японском языке нередко требуется соотнести несколько иероглифов. Примером может служить слово «осень» — 秋 (состоит из иероглифов «колос» 禾　и «огонь»　火, букв. «колосья в огне»), дословный перевод которого указывает на сбор урожая в это время года. Такой принцип словообразования, при котором различные символы комбинируются в одно целое с помощью своеобразной монтажной склейки между смыслами, способствовал развитию у японцев навыка оперирования картинками.

Особенностью манги, как и искусства комиксов в целом, является разбивка события на кадры, где каждый момент действия фрагментарен и обретает смысл лишь в том случае, если изображается в логическом соотношении с другими кадрами. В этом манга напоминает кино. Но, в отличие от кинематографа, в манге кадры представлены в статическом виде, поэтому читатель самостоятельно додумывает связь между кадрами и прокручивает действие в своём воображении.

Первые японские произведения, содержащие в себе элементы монтажа, появились в эпоху Хэйан (794 — 1185 гг.). Это были, заимствованные из Китая, вместе с буддизмом и иероглификой, книги в форме свитков — эмакимоно (яп. «e» — «картина», «maki» — «свиток» или «том», «mono» — «вещь»). Изначально с их помощью излагались тексты на религиозные темы, а в дальнейшем — исторические события и романы. Благодаря тому, что эти свитки писались на листах бумаги, которые склеивались горизонтально и достигали в длину 9-12 метров, было легко отобразить действие, развивающееся во времени. Эластичность бумаги позволяла наматывать весь свиток на деревянный валик, прикреплявшийся с левой стороны. Свернутый эмаки впоследствии завязывался шнурком и хранился в специальном футляре (рис. 1).

Рассматривали такой свиток, постепенно разворачивая его, справа налево. Именно этот приём позволяет зарубежным исследователям говорить о принципах монтажа и о присущей эмакимоно кинематографичности (поскольку эпизоды следовали в хронологической последовательности один за другим). Такой эффект, с помощью чёткой разметки на отдельные кадры, создаётся на страницах привычной нам современной манги.

Одним из самых выдающихся свитков считается «Карикатуры птиц и зверей» («Chōjū jinbutsu giga»). Он состоит из четырёх монохромных свитков, не содержащих какого-либо сопроводительного текста. Первые два свитка датируются первой половиной ХII века, остальные относятся к ХIII столетию. Автором «Тёдзю гига» обычно считается монах Содзё Тоба ^[3], хотя существует мнение, что этот эмаки выполнен группой буддийских монахов.

На этих свитках лягушки, зайцы, обезьяны, лисы, кошки и фазаны в одеяниях буддистских священников или представителей знати пародируют игры и обряды людей, соревнуются в стрельбе из лука и купаются в реке (рис. 2). Действия животных изображены настолько точно, живо и сатирично, что не требуют дополнительного словесного пояснения и по праву соответствуют определению «рассказы в картинках». К тому же, рядом с некоторыми животными можно заметить волнистые линии, которые отдалённо напоминают «баббл», в который заключаются слова персонажа (рис. 3).

Эмаки «Легенды горы Сиги» («Shigisan engi emaki», сер. ХII в.) представляет другой пример использования монтажа в подобных картинах. В комплекте из трёх свитков содержатся истории о чудесах, приключившихся с монахом Мёрэном при закладке буддистского храма. Так, одна из историй рассказывает о золотой чаше для подаяний, которая волшебным образом летала к дому богача и возвращалась к хижине монаха, наполненная рисом. Скупой крестьянин решил поймать и спрятать у себя эту чашу. В результате улетела не только чаша, но и весь амбар с тюками риса, в котором она была заперта. В каждой последующей сцене появляются парящие в воздухе чаша и основание амбара, что создаёт эффект плавного перемещения, как на кадрах киноплёнки. К тому же, из-за отсутствия какого-либо текста действия героев полны спонтанности и динамизма  (рис. 4).

Свитки, конечно, были не только бессловесными. Можно выделить три разновидности эмакимоно. В первом случае повествование велось исключительно с помощью изображения, во втором — текст занимал доминирующее положение, в третьем — шло чередование текста и картинки (фрагменты текста обычно располагались у верхнего края рисунка или включались непосредственно в живописное полотно).

Благодаря воспроизведению свитков ксилографическим способом, они просуществовали достаточно долго. В более поздних работах ХVI — ХVII вв. обнаруживаются интересные примеры соотношения вербального и визуального. В них текст и картинка настолько тесно связаны, что, кажется: стоит только включить надписи в «бабблы», и мы получим приблизительный аналог современной манги. Одним из таких примеров служит «Мышиная повесть» («Nezumi soshi emaki», ХVI в.), где текст не просто вписан в изображение, а расположен в непосредственной близости от каждого персонажа (рис. 5). Трудно сказать, является ли текст обычным описанием, расположившимся столь причудливым образом, или это диалог персонажей, но нельзя не заметить единства текста и изображения.

Свитки эмакимоно демонстрируют удивительное мастерство карикатуры и первые опыты монтажа. И хотя они не были доступны простому населению, а имели хождение только в среде знати и духовенства, память о них сохранялась на протяжении всей длительной истории Японии. И, если верить Исао Такахате ^[4], древние свитки и по сей день продолжают вдохновлять современных аниматоров и мангак ^[5].

Первая публикация: У истоков манги: монтаж в свитках ХII века // Изотекст-2011: Статьи и комиксы.  - М.: Рос. гос. б-ка для молодёжи, 2011. С. 70-73

Автор: Юки Магуро

Примечания:

^[1] Мангака (яп. mangaka) – японское слово, обозначающее человека, который рисует комиксы. Вне Японии это слово обычно используется в значении «художник, рисующий мангу».

^[2] Подробнее см.: Сергей Эйзенштейн. За кадром // Эйзенштейн С.М. Монтаж. – М.: ВГИК, 1998. – 193 с. – С. 29-42.

^[3] Тоба Содзё (Toba Sōjō, 1053 – 1140; буквально – «епископ из Тоба», настоящее имя – Какуйю) – буддийский монах, один из первых мастеров японской монохромной живописи тушью. Ему приписывают создание четырёх длинных горизонтальных свитков с изображениями животных и людей в различных гротескных ситуациях – так называемых «Свитков с карикатурами на животных», «Chōjū jinbutsu giga» (сокращённо «Chōjū giga»), хранящихся в монастыре Кодзандзи близ Киото. Хотя некоторые современные исследователи ставят авторство Содзё под сомнение.

^[4] Исао Такахата (р. 1953) – японский аниматор, которого часто рассматривают как одного из величайших режиссёров анимэ-фильмов. Такахата – один из основателей анимационной студии Ghibli и давний соратник мультипликатора Хаяо Миядзаки. Такахата был режиссёром таких фильмов, как «Могила светлячков» («Hotaru no Haka», 1988 – военная драма, которая, по мнению кинокритиков, является одним из величайших когда-либо снятых фильмов о войне), «Ещё вчера» («Omohide Poro Poro», 1991 – романтическая драма), «Война тануки в периоды Хэйсэй и Помпоко» («Heisei Tanuki Gassen Ponpoko», 1994 – трагикомедия, экологической тематики) и «Мои соседи Ямада» («Houhokekyo Tonari no Yamada-kun», 1999 – комедия). В отличие от большинства анимэ-режиссёров, Такахата не рисует, и не работал аниматором, прежде чем стать полноценным режиссёром.

^[5]Takahata, Isao. 12^th Century Japanese Animation: Film and Animation techniques as seen in Emaki Scrolls Designted National Treasures. См. также статью: Takahata, Isao. 12^th Century Moving Pictures // Japan Quarterly, July-September 2001, p. 31-42.